Болен по собственному желанию?

«Дочка пошла в школу, и у нее четвертый бронхит за год, хотя до этого ничего подобного не было…»

Для многих связь между эмоциями и болезнями не очевидна. Но она есть!

И часто только работа с психотерапевтом помогает понять причину недугов.

 «У меня в три года начался нейродермит, — вспоминает 33-летняя Василиса. — Кожа то и дело воспалялась, я плохо спала, потому что все чесалось. К каким только врачам меня не водили, чем только не лечили. Говорили, что пройдет, когда начнется пубертат, но ничего не прошло. А когда я вышла замуж и родила ребенка, стало еще хуже. Все кончилось, только когда я семь лет назад уехала от мамы и стала жить отдельно».

Василиса до сих пор не уверена, не было ли это простым совпадением, хотя и подозревает, что кожные высыпания были как-то связаны с властным характером ее матери и невозможностью ей в чем-либо возразить.

На сегодняшний день существует короткий список заболеваний, имеющих психосоматическую природу. Он известен под названием «чикагская семерка», в которую входят: бронхиальная астма, гипертония, язвенная болезнь двенадцатиперстной кишки, язвенный колит, тиреотоксикоз, ревматоидный артрит, нейродермит. В возникновении этих телесных недугов ведущая роль принадлежит психике, и с этим согласна даже официальная медицина.

Но психотерапевты утверждают, что психологические причины есть у любого недуга. Например, бессонницу связывают с недоверием к жизни, женские болезни — со страхом перед ними, а детские дерматиты — с эмоционально напряженными отношениями в семье.

«За нашими болезнями стоят тайные желания, страхи и конфликты, вытесненные в бессознательное, — убежден психоаналитик Дмитрий Ольшанский. — Тело умеет говорить, но оно говорит такие вещи, которые мы не понимаем. Поэтому для начала нужно разгадать загадку бессознательного. А затем сделать второй шаг — измениться психологически. Если больной сможет это сделать, болезнь исчезнет». Если научиться слышать собственные потребности, можно предупредить недуг.

Психоаналитик вспоминает, как однажды к нему на прием пришла 27-летняя полная женщина. Она соблюдала диеты, изводила себя тренировками, но килограммы только прибывали.

«Я попросил ее рассказать о себе, и буквально первое, что она сообщила, это что она из неполной семьи, — рассказывает Дмитрий Ольшанский. — Отец оставил их без видимых причин, и с той поры они не общались. Клиентка до сих пор не может понять и объяснить его поступок. Мне стало очевидно, что симптом пациентки выстроен вокруг полноты/неполноты: в одном случае полноты телесной, в другом — неполноты семьи. Но компенсировать одну другой невозможно! Мы начали работать с этим, и уже через несколько месяцев вес пациентки пришел в норму. Он просто перестал быть ей нужен».

Всем нам случается свалиться от простуды и провести несколько дней в постели именно тогда, когда мы устали или нас ждут неприятные дела. Мы ругаем себя за то, что легко оделись накануне, восклицаем: «Как это все не вовремя!», но на бессознательном уровне мы получаем то, чего нам не хватает: возможность не идти на нелюбимую работу, внимание партнера, которого по вечерам не оторвать от телевизора, и родителей, которых мы редко видим. Недуг может все это нам обеспечить, хоть и ненадолго.

«Болезнь — способ получить то, что без нее никак не удается», — утверждает гештальт-терапевт Ирина Дыбова. И перечисляет пять выгод, которые мы приобретаем в болезни.

  От бесконечных дел, встреч, дедлайнов — всего, что нельзя бросить. Отдохнуть с чистой совестью многие из нас могут только в отпуске. Но до него еще надо дожить, и часто больничный на два-три дня — единственная возможность взять передышку. Дети тоже (за исключением тех, кто обучается дома) не могут не ходить в школу. И болеют часто просто потому, что устали.

Если серьезно заболел ребенок, придется повременить с разводом. Собственная болезнь позволяет отложить на будущее смену деятельности и новые проекты. А многолетний уход за близким — уважительная причина, чтобы не задаваться вопросами личной жизни и карьеры.

 А если родные игнорируют этот SOS, весьма вероятно, что болезнь будет прогрессировать, и в какой-то момент им придется нас услышать. К желаниям болеющего человека принято прислушиваться, и, свалившись с ревматизмом или температурой, можно, наконец, заставить мужа починить краны и приделать ручку к двери.

 Если то, чем мы в данный момент занимаемся, по каким-то причинам не вызывает одобрения и уважения (у нас самих прежде всего), то серьезная болезнь исправит ситуацию. Окружающие с трепетом будут думать: «Не дай бог мне такое!»

 Когда часами смотришь на складки на шторах или выискиваешь фигуры диковинных зверей в трещинах на потолке, мир становится иным. Болезнь заставляет задуматься о том, на что раньше не было времени. Происходит перезагрузка системы, и даже переоценка жизни.

Возможно, настанет момент, когда психологи и врачи объединят усилия, чтобы учитывать при диагностике и лечении особенности личности пациента, ситуацию в его окружении. Пока же мы лечимся у одних и ходим на психотерапию к другим. Хронический астматик продолжает принимать препарат, назначенный терапевтом. А в кабинете, например, у психодраматерапевта он пытается соединить телесные переживания со словами, которые придают им смысл, и отыскать в памяти событие, которое положило начало болезни.

«Важно определить критическую точку, из которой берет начало недуг, — говорит психотерапевт Франсуа Моро. — Тогда мы поймем, почему болезнь появилась сейчас, а не год или пять лет назад».

47-летняя Ольга однажды провела собственное исследование на эту тему: «Я взяла медицинские карты сына соседки и моих детей — итого четверых, которым на тот момент было 3-7 лет. Из карт в столбик выписала даты детских болезней. А рядом добавила события в семьях. И оказалось, что в периоды ссор, переездов, моего развода, прибытия непрошеных гостей, даже в периоды папиных напрягов с работой дети начинали болеть намного чаще…»

Можно ли как-то предупредить недуг? «Да, если научиться слышать собственные нужды и потребности: в чем я нуждаюсь, чего на самом деле хочу,  И пробовать заявлять об этом, вступать в диалог с теми, от кого зависит удовлетворение этих потребностей. Иначе потребность все равно удовлетворится, только за счет болезни».

О чем идет речь? Прежде всего, о потребности в безопасности — как финансовой, так и эмоциональной и физической, в близости — нежности, заботе, ласке, внимании. Иногда за нашими болезнями стоит стремление к власти и манипулированию другими. И наша задача — разобраться в себе, чтобы быть здоровыми и любимыми одновременно!

По мнению американского психоаналитика Франца Александера, есть ряд признаков, которые могут навести на мысль о психогенном характере заболевания. Вот главные из них:

Знаменитые психосоматики стараются донести до нас, что дело не в том, что с нами совершается в жизни, а в наших мыслях. Мы сами несем полную ответственность за все, что с нами случается в этой жизни.